Гадюшник для Помогая
В метре над полом загорелась голубая точка и тут же развернулась в стандартного размера экран. Это Помогай организовал со своей стороны проход прямо с берега океана. В этот проход и ввалилось семейство Помогаев со своими отпрысками. Да как ввалилось! Помогай со своей подругой переступили порог, как обычно, а вот их чада спланировали с той стороны в гостиную откуда-то сверху! Буквально свалились с неба!
Я заметил, как подобрался Вовка в своём кресле при виде Помогая с подругой. А уж когда в открывшийся проход влетели две их зелёные маленькие копии и, описав над нашими головами круг почёта, бухнулись в пустующие кресла неподалёку от нас, вздрогнули и пригнулись мы все. Такого спецэффекта не ожидал никто!
- Твоя видала? - радостно обнажил свою сотню Помогай, поворачиваясь ко мне.
- Моя тоже видала! - первым очухался от потрясения Пашка. - Что это было?
Если вы помните, из моих друзей ещё никто не видел детей Помогая. Поэтому, пока побледневший Вовка разглядывал экзотические фигуры взрослых Помогаев, Санька с Пашкой уставились на их малышей, которые тут же затеяли в своём углу весёлую возню.
- Сагис умеет полетай! - доверительно прошипел сияющий отец. - Сама! Это не браслет такая делай!
Я, наконец, открыл рот и удивлённо проблеял:
- Ты хочешь сказать, что у них проявились новые способности? Каких нет у вас?
- Вот такая моя хотел сказать! - часто-часто закивал Помогай. - Моя полетай не умей! Самка полетай не умей! - Подумал секунду и добавил: - Как нет браслет.
- Понятное дело! - фыркнул Пашка. - С браслетом и моя "полетай"!
Вовка наклонился к Саньке и что-то потрясённо прошептал, не сводя глаз с четы Помогаев. Санька самодовольно хмыкнул и обратился к главе зелёного семейства:
- Прошу любить и жаловать! Вот это - наш общий друг Вова.
Помогай сделал к гостю пару стремительных шагов, всё ещё находясь во власти радостных эмоций, и протянул к нему сразу обе руки:
- Твоя такая же зовут, какая Вовчик?!
Я мысленно похвалил Вовку за выдержку. У него по лицу явно читалось непреодолимое желание прыгнуть за кресло, когда Помогай рванулся к нему, демонстрируя "голливудскую" улыбку (если учесть, что в Голливуде снимаются не только красивые дяди и тёти). Несмотря на полное замешательство, он, всё-таки, нашёл в себе силы усидеть на месте. Хоть и не без опаски, он протянул руку, смотря тому прямо в рот.
Помогай схватил Вовкину руку и затряс её, как липку.
- Моя зовут Помогай! - сообщил он.
Вовка, клацая зубами от вынужденной вибрации, спросил не своим голосом:
- А как-к зовут-т вашего... д-друга? - И скосил глаза в сторону Помогаевой половины, молча присоединившейся к расшипевшимся малышам.
Помогай, теперь уже без привычных "отмазонов", вновь произнёс сложное имя подруги. Та отозвалась коротким шипением, видимо спрашивала, зачем он её зовёт? Но Помогай что-то коротко свистнул через плечо, и она потеряла к нам интерес.
- Как? - удивился Вовка, уловив из его шипений общий смысл. - Нагасаки?
Помогай широко улыбнулся. Для человека непривычного, та улыбка вполне могла сойти за звериный оскал. Я заметил, как Вовка слегка отшатнулся.
- Твоя хорошо сказал! - кивнул Помогай. - На ней такая имя - сильно хорошо!
И он опять через плечо что-то прошипел подруге. Та тоже изобразила фирменную улыбку.
- Ну, слава Богу! - флегматично хихикнул Пашка. - В кои-то веки сподобились! А то всё секреты, секреты...
- Так о чём ты хотел поговорить? - напомнил я Помогаю.
Тот спрятал зубы и доверительно произнёс:
- Моя планета нашёл. Похожий мой родина. Смотри!
И он развернул перед нами красивейшую панораму, разделившую гостиную напополам. Там, на фоне далёких звёзд, висел оранжевый шар планеты с тёмно-вишнёвыми разводами. На полюсах его белели снеговые шапки.
- Них-них... ничего себе!.. - прохрипел Вовка, непроизвольно поджимая под себя ноги.
А Пашка небрежно обронил:
- Эт' чё? Марс, что ли? - И сам тут же отверг своё предположение: - Да не... У Марса полосы как-то не так... Да и солнце больно близко. Вона, жарит как... Хоть прикрой чем-нибудь, что ли? Глаза выедает.
Помогай послушно прикрыл звезду чёрным кругляшом и сказал:
- Это далеко. Марс не такая.
- Ну! Об чём и говорю...
Я спросил:
- Твоя родина такая была?
Помогай чуть повёл плечом:
- Немножко не так. Только похожий.
- И что же ты хочешь?
- Туда жить. - И он сходу начал оправдываться: - Дети много. Скоро будет ещё. Надо большой место. Такой планета хорошо.
- Ещё будет? - округлил Пашка глаза. - Ну, вы даёте! Стахановцы!
А я поинтересовался:
- Там что? Никто не живёт?
Вместо ответа Помогай резко придвинул планету и перешёл на бреющий полёт на небольшой высоте.
С той стороны, где сидели Вовка с Санькой, послышался испуганный возглас и потом - сдавленный смех. Понять, в принципе, можно. Человек совсем без подготовки видит такое кино. Я сочувственно подмигнул ему.
- Как моя народ - такая нету, - сказал Помогай, подводя изображение к каким-то нагромождениям, больше напоминающим неопрятный муравейник. - Только вот такая. Похожий ваша кузнечик.
Действительно, по склонам и прилегающей территории "муравейника" шустро бегали, перепрыгивая через препятствия и друг через друга, существа, сильно смахивающие на земных богомолов. Не могу сказать точно, поскольку сравнить было не с чем, но, по-моему, размером они были каждый с хорошего телёнка. Поджарые, стремительные, они занимались перетаскиванием какого-то хлама, в беспорядке разбросанного по поверхности жилища. Если, конечно, это было оно. Передние их конечности казались довольно неплохо приспособленными и для работы, и для нескончаемых разборок, стихийно возникавших то тут, то там среди неприятно шевелящейся массы этих крупных насекомых.
- Так вам же эти товарищи житья не дадут! - хмыкнул Пашка, критически оглядывая панораму. - Их, небось, на планете, как собак нерезаных?
- Такая "товарищи" - она внутрь живёт, - заверил Помогай. - На земля только вечер выходит. Камня собирай. Моя народ когда спит.
- Во-во! - продолжал проталкивать Пашка свою мысль. - Как раз ночью-то эти собиратели камней вас и будут доставать! Тюк по темечку - и нету Кука! Стоит ли ворошить этот гадюшник? Смотри, какие они шустрые!
- Нет-нет, моя кука ворошить совсем не хоти, - уже откровенно оборонялся Помогай. - Моя гадюшник сильно дружить начинай.
- Ну, не знаю, не знаю, - с сомнением покачал головой Пашка. - Я бы тридцать раз подумал, прежде чем соваться туда со своей дружбой.
- Паш, ну чего ты привязался к человеку? - сказал Санька, хитро переглядываясь с уже отошедшим от первого шока Вовкой. Тот при слове "человек" едва слышно хрюкнул. - Он же, наверное, сначала всё прикинул, прежде чем принимать решение! Не так ли, уважаемый Помогай?
- Так ли, - согласно кивнул "уважаемый", не замечая в его словах утончённой насмешки. - Моя прикинул ваша просить: "Можно на туда?"
Я удивился:
- А почему разрешение спрашиваешь? Ты - сам себе хозяин. Где хочешь, там и живёшь. К тому же, мы тебя не гоним. Может, и правда подумаешь, прежде, чем туда переселяться?
- Моя стыдно шея насидеть, - заметно изменил окраску Помогай. - Твоя такой хороший. Моя пришёл от Бей, твоя не выгнал. Моя... как это?.. Должик? Занимай честь?
- Да брось ты! - дружески похлопал я его по блестящему плечу. - Ничего ты мне не должен! Ты нас вон сколько раз выручал из беды! Мы же - друзья! Какие могут быть счёты? Поступай, как считаешь нужным.
- Вот-вот! - поддакнул Пашка и невольно ударился в воспоминания: - Одни фокусы бабушки Мелисы чего нам стоили! До сих пор, как вспомню те пузыри... А на драконе летали? Кто его взнуздал? А сожрать когда они нас хотели хором? У-у! Кабы не наш зелёный друг!.. - эта фраза уже адресовалась к Вовке. - Ещё неизвестно, с кем бы мы сейчас играли в "дурака"?
Вовка лишь изумлённо переводил взгляд с одного на другого, не совсем понимая, то ли это приколы такие, то ли правду говорят? По физиономии Пашки определить это было совершенно невозможно. Вроде и всерьёз говорит, а вроде как и прикалывается. В глазах-то - глумливые черти бегают.
Помогай совсем засмущался. Стал из зелёного серым.
Санька тоже встал со своего места и, пожимая руку, сказал ему, кивая на экран:
- Так что, если там какие проблемы будут с этими членистоногими, - зови. Поможем! Хором чего-нибудь да придумаем.
- А то! - подтвердил Пашка, тоже протягивая руку. - "Мы разом к вам заявимся, с лопатами и с вилами, денёчек покумекаем и выправим дефект!"
Понятное дело, что Помогай о Высоцком и его творчестве ничего не слышал. Для него это было бы слишком круто. А потому хлопал глазами, не зная, что можно на такое ответить?
- Паша шутит, - пояснил я.
Помогай растянул рот в вежливой улыбке и, обернувшись через плечо, свистнул с пришепетыванием и переливами. То самое "Слю-лю-лю!"
С другой стороны экрана послышалась мелкая дробь, и сквозь его плоскость проявились помогаевы чада вместе с матерью. Они с любопытством уставились на главу семейства. Тот им что-то мягко прошелестел. Подруга приложила руку к груди и склонилась в поклоне. А помогайчики, совсем как земные дети, замахали нам лапками, типа: "Пока-пока!"
- Как быстро они у вас бегать научились! - удивился Пашка. - Ведь только недавно родились!
- Наша народ всегда такая закон, - улыбнулся Помогай. - Яйцо не сидит - уже бегай! - И повернулся ко мне, с чувством пожимая руку: - Моя будет надо - позывай! Моя сразу приходи!
К этому времени поверхность планеты незаметно уравнялась с полом гостиной и Помогай открыл проход на ту сторону. В лицо пахнуло жаром. И ещё чем-то кислым. Хоть красное солнце там уже клонилось к закату, но мы явственно ощутили горячее дыхание пустыни.
Долго не рассусоливая, семейство рептоидов переступило на раскалённый песок с той стороны. Помогай ещё раз приветственно взмахнул нам своей зелёной рукой. В самый последний миг я успел заметить, как оба Помогаева отпрыска с визгом оттолкнулись от песка и, кувыркаясь через головы, как по команде, взмыли в вечернее небо!
И проход схлопнулся. В гостиной остался лишь кислый запах оранжевой планеты.
- Ах-ре-не-е-еть! - протянул поражённый Вовка.
- А ты говоришь: "мочилово"!